LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: М-м-м… Простите, одну минуточку.
BURGER SPECIALIST intercom: Не волнуйтесь! Заказывайте, как будете готовы.
LACRECIA: Спасибо.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Так, если я закажу… Простите, я у вас столько времени отнимаю.
BURGER SPECIALIST intercom: Да ничего страшного! За вами никого нет.
LACRECIA: Хорошо, хорошо, отлично. Значит, в бургере есть огурчики, а в курином сэндвиче нету. А я хочу огурчики, да только бургеры вашенские не очень.
BURGER SPECIALIST intercom: О-о, да, бургеры у нас хуёвые.
LACRECIA: [смех] Вот видите! И вот чего я никогда не могла понять: зачем вы называетесь «Бургер Кинг», если бургеры – худшее, что у вас есть?
BURGER SPECIALIST intercom: [смех] Хороший вопрос! Очень хороший вопрос.
LACRECIA: А то картошка-то вот у вас – пальчики оближешь! И ваши куриные сэндвичи мне нравятся, а утренние сэндвичи так и вообще – вкуснее только у «Соник». И главное, в самом бургере всё вкусное, кроме собственно котлеты!
BURGER SPECIALIST intercom: Ага, я знаете как делаю? Когда у меня обеденный перерыв, я готовлю себе бургер, где есть всё, кроме котлеты. Получается, по большому счёту, вегетарианский сэндвич с огурчиками, помидором, салатом, кетчупом и майонезом. И это вкусно!
LACRECIA: Ха, и наверняка же вам их бесплатно выдают! Вам предлагают эту котлету забесплатно, а вы им: «не-а».
BURGER SPECIALIST intercom: Не-а! Именно так, в гробу я такие котлеты видала.
LACRECIA: Интересно, что за руководитель в «Бургер Кинг» посмотрел на – ну вот на эти подкладочки под ножки стола, чтобы они не царапали пол, знаете? Кто это увидел такую подкладочку и решил: хочу её съесть?
BURGER SPECIALIST intercom: [смех]
LACRECIA: У неё и вкуса-то никакого нет. И цвет какой-то непонятный. Мясо в бургере должно быть коричневым, а эта фигня – серая. Не хочу я есть какую-то фигню цвета грязной воды. Вот честно, если б мне просто молча выдали вашенскую котлету, я б даже не догадалась, что её надо есть. Я б развернулась и принялась ею мыть посуду.
BURGER SPECIALIST intercom: [смех] Хватит! Господи ты боже мой.
LACRECIA: Ну-ка дайте мне эту штуковину погонять, как раз пора киль лодки от плесени отдраить, блин.
BURGER SPECIALIST intercom: [смех]
LACRECIA: 15 тысяч лет, сука, прошло, а вы так и не научились готовить ту хрень, в честь которой сами себя назвали? Ну, то есть не поймите меня неправильно, я ж тоже не шеф-повар, всё время в дороге – уж сколько лет себе домашнюю еду не готовила. А всё-таки и я б сдюжила сделать бургер, который не заляпан своими, сука, собственными козявками.
BURGER SPECIALIST intercom: Слизью! Ага, я их называю слизью. Вы ведь про эти ямки на котлетах, да, которые как кратеры?
LACRECIA: ДА! У вас вышел такой фарш, что он сам изошёл на сопли! Боже мой. Это уж чересчур. А мне теперь это есть?
BURGER SPECIALIST intercom: Ужасно. Ужасно, я знаю.
LACRECIA: Извините, вы, поди, сейчас думаете: «что это за тётка у меня тут так разошлась перед окошком для водителей?»
BURGER SPECIALIST intercom: Да ничего! Я вас уверяю, это моё самое яркое впечатление за сегодня.
LACRECIA: Ладно, так вот. Обед. Хм. Можно мне… комбо № 7, сэндвич куриный на гриле, только можете в него добавить огурчики? И вместо колы просто воду.
BURGER SPECIALIST intercom: Не вопрос. Что-нибудь ещё?
LACRECIA: Нет, больше ничего.
BURGER SPECIALIST intercom: Денег вам дать?
LACRECIA: Э-э, да, вообще-то было бы здорово. Можно мне 20 долларов?
BURGER SPECIALIST intercom: Не вопрос. Сумма вашего заказа – 7,73 $. Минус 20 $, значит, я вам буду должна 12,27 $.
LACRECIA: Ой, а знаете, я что-то не очень хочу таскаться со всей этой мелочью. Вы мне, пожалуйста, просто 27,73 $ дайте.
BURGER SPECIALIST intercom: Да, конечно! Минус сумма заказа, и я вам буду должна ровно 20-долларовую бумажку. Подъезжайте ко второму окошку.
LACRECIA: Спасибо!
BURGER SPECIALIST: .
BURGER SPECIALIST: .
BURGER SPECIALIST: .
BURGER SPECIALIST: .
BURGER SPECIALIST: Вот, пожалуйста, ваши 20 $...
LACRECIA: Спасибо. Вы уверены?
BURGER SPECIALIST: А, да. У нас в кассе пара сотен баксов лежит, нам хватит. И вот, пожалуйста, ваш сэндвич и картошка, так… кетчуп в пакете…
BURGER SPECIALIST: …О, да вы, э-э, э.
BURGER SPECIALIST: О боже, я вас знаю.
BURGER SPECIALIST: Э-э, Эванс! Эванс, верно?
BURGER SPECIALIST: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Это я.
BURGER SPECIALIST: Чёрт, да вы ж знаменитость! А я с вами разговариваю уже минут пять и даже не знала об этом!
LACRECIA: Не-е, я никто. Я – никто.
BURGER SPECIALIST: Так вы что, и сейчас в игре?
LACRECIA: Технически да. Но есть-то мне всё равно нужно, правда?
BURGER SPECIALIST: Да, наверное, нужно.
BURGER SPECIALIST: Тут, по-моему, какое-то странное место для 500-матча. Такие мячи обычно ближе к середине страны падают, разве нет?
LACRECIA: Падают… Я не знаю. Я пробую новый подход.
BURGER SPECIALIST: Ха, а куда вам ещё деваться, да?
LACRECIA: [смех] Знаете что? Вы правы. Некуда мне больше деваться.
BURGER SPECIALIST: Простите, как-то это по-мудацки прозвучало.
LACRECIA: Не надо! Не надо извиняться.
LACRECIA: .
BURGER SPECIALIST: .
BURGER SPECIALIST: А можно один вопрос?
LACRECIA: Спрашивайте о чём хотите. Вряд ли вы заденете мои чувства.
BURGER SPECIALIST: Ха, ладно. Почему, э
BURGER SPECIALIST: Почему вы упорствуете? Вы ведь играете чуть ли не 10 тысяч лет и не заработали ни единого очка, так?
LACRECIA: Если коротко, то я играю, чтобы было чем заняться.
BURGER SPECIALIST: Ну, наверное, раз
LACRECIA: А если развернуть, то начать надо с того, что, по-моему, потратить столько времени – большая удача. Есть такой анекдот, знаете? «Если собираешься на собственные похороны, как следует подбирать наряд?»
BURGER SPECIALIST: Не знаю.
LACRECIA: Очень медленно.
BURGER SPECIALIST: Вот как. Вот оно как.
LACRECIA: Но ведь что-то в этом есть! Как будто про меня сказано. Ой, а трубочку можно?
BURGER SPECIALIST: Ой, да, конечно!
LACRECIA: Если вам кажется, что я шпарю как по писаному, – вам не кажется. Обычно я так складно не умею. Просто этот разговор повторялся столько раз, я уж со счёта сбилась.
LACRECIA: Однажды, давным-давно, я кое-что поняла про себя. Мне по жизни нужна какая-то цель, к которой можно стремиться. Пусть дурацкая, пусть мелочная, но цель – чётко определённая задача и ясная грань между успехом и провалом.
LACRECIA: Уж такая я ёбнутая на голову. И жалею, что такая, честно вам скажу. Без этого жить вечно было б намного легче.
BURGER SPECIALIST: Ага! Ага, это вроде называется «синдром цели», верно?
LACRECIA: Угу. Я с ним справляюсь как умею. Стараюсь вот почаще с сестрой болтать. Мы с ней – полные противоположности. Знаете, чем она каждый день занимается? Она просыпается, прогуливается по своему кварталу, завтракает, ухаживает за садом, делает зарядку, несколько часов помогает в местной юридической консультации. Ещё несколько часов готовит ужин. Консоме там будет делать или ещё что-то такое же долгое и нудное. Потом она смотрит серию-другую «Закона и порядка», выпивает бокал вина и ложится спать.
LACRECIA: Каждый день. Каждый день ровно одно и то же. Она делает всё то же самое уже 5 тысяч лет подряд.
BURGER SPECIALIST: Ого. Хотя «Закон и порядок» для этого, конечно, хорошо подходит.
LACRECIA: Знаю! Знаю. В нём же серий 400.
BURGER SPECIALIST: Ага, я что-то такое читала. Типа сериал такой длинный, что, ну если только специально не стараться запоминать серии, смотреть его целиком ты будешь так долго, что когда начнёшь пересматривать, то уже не сможешь вспомнить, что было в каждой серии.
LACRECIA: Да, точно, там штука в том, чтобы смотреть их в беспорядке, не разбирая, когда эта серия происходит по сюжету.
BURGER SPECIALIST: «Закон и беспорядок»!
LACRECIA: «Закон и беспорядок»! Бли-ин… да, ну так вот, моя сестра, короче, занимается изо дня в день одним и тем же. Открыла какой-то свой дзен и вся фигня. Она такая: «моя жизнь уравновешена, мне больше ничего не надо».
LACRECIA: Но вот я так просто не могу. Если я просыпаюсь и мне не надо идти убивать какого-нибудь огромного дракона, мне становится как-то… мне становится страшно. Как будто меня хоронят заживо или типа того.
BURGER SPECIALIST: Страсти какие.
LACRECIA: И, главное, я всю дорогу прекрасно понимаю, какая эта игра тупорылая. Ну вот проснусь я завтра и поймаю 500-очковый мяч, ну и что? Дальше-то что? Может, я попаду на доску почёта, может, на телевидение. А после этого что?
LACRECIA: Но как будто бы на каком-то уровне мне всё же необходимо цепляться за это. Мне необходима миссия, хоть какая-нибудь. Чем труднее, тем лучше. И вот поэтому я считаю своей большой удачей то, что она оказалась настолько трудной.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
BURGER SPECIALIST: .
BURGER SPECIALIST: Так вам вообще хочется мяч-то поймать?
LACRECIA: И да и нет… ясное дело. И хочется, и не хочется. В смысле, мне не хочется, чтобы это закончилось. Но ведь если я не стараюсь поймать мяч по-настоящему, изо всех сил, то весь карточный домик, который я для себя соорудила, вроде как разлетается, правда? Надо каждый день просыпаться, выбирать местность для засады, поддерживать этот… не знаю, художественный вымысел, который я
BURGER SPECIALIST: У вас, кажется, телефон звонит?
LACRECIA: Ой. Ага… это моя тренерша.
BURGER SPECIALIST: Ну, я от вас отстану, раз
LACRECIA: Да меня это не колышет. Я вам и так могу сказать, что это насчёт издательства… она всё хочет, чтоб я написала книгу. Только об этом и говорит.
BURGER SPECIALIST: А. То есть она – скорее что-то вроде агента, я так понимаю?
LACRECIA: Что-то такое есть, да.
BURGER SPECIALIST: Здорово как!
LACRECIA: Книгу-то писать? Не-е… это очень мило с вашей стороны.
BURGER SPECIALIST: Ох, напишите обязательно! Я бы её прочитала.
LACRECIA: Не-е, они такие долгие. По большому счёту, ты дерёшь с человека 15 баксов, чтоб он был по другую сторону односторонней беседы, которая тянется несколько дней. Надо быть редкостным мудаком, чтобы захотеть написать
TRACEY: КРЕША! СНИМИ ТРУБКУ! ЧЁРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ, ПЕРЕЗВОНИ МНЕ!
LACRECIA: А, блин. Ладно, мне б перезвонить ей и выдвигаться уже… слушайте, с вами было очень приятно познакомиться!
BURGER SPECIALIST: И мне! Когда выпустите книжку, пришлёте мне экземпляр?
LACRECIA: Ха, ладно, хорошо. Где-то через миллион лет.
BURGER SPECIALIST: Я буду тут!
LACRECIA: Не сомневаюсь.
LACRECIA: Не… сом… неваюсь.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: ладненько…
LACRECIA: Позвонить Трейси.
BLUETOOTH: Для ФОРД. ФОКУС. ЛАКРЕСИ.
BLUETOOTH: Нет. Подключённых устройств.
LACRECIA: а блин
BLUETOOTH: Для синхронизации через «Блютус» откройте. Меню «Настройки» на вашем устройстве и
LACRECIA: ладно
BLUETOOTH: выберите ФОРД. ФОКУС. ЛАКРЕСИ.
LACRECIA: да господи иисусе, давай, девонька
BLUETOOTH: Готово к соединению.
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: Подключено к. ТЕЛЕФОН. ЛАКРЕСИ.
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
LACRECIA: Позвонить Трейси.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Позвонить. Трейси.
BLUETOOTH: ТЕЛЕФОН. ЛАКРЕСИ. Отключён.
BLUETOOTH: Подключено к. ТЕЛЕФОН. ЛАКРЕСИ.
BLUETOOTH: ТЕЛЕФОН.
LACRECIA: да ЁБАНЫЙ в рот
BLUETOOTH: ЛАКРЕСИ. Отключён.
BLUETOOTH: Для ФОРД. ФОКУС. ЛАКРЕСИ.
BLUETOOTH: Нет. Подключённых устройств.
BLUETOOTH: Готово к соединению.
BLUETOOTH: Для синхронизации через «Блютус» откройте.
LACRECIA: аааааааааааааааааргххххх
BLUETOOTH: Меню «Настройки» на вашем устройстве и выберите ФОРД. ФОКУС. ЛАКРЕСИ.
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: .
BLUETOOTH: Подключено к. ТЕЛЕФОН. ЛАКРЕСИ.
LACRECIA: Позвонить Трей
BLUETOOTH: ТЕЛЕФОН. ЛАКРЕСИ. Отключён.
LACRECIA: БЛЯДЬ
BLUETOOTH: Подключено к. ТЕЛЕФОН. ЛАКРЕСИ.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Позвонить Трейси.
BLUETOOTH: Набор номера. ТРЕЙЗИ.
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: Ну наконец-то! Боже мой.
LACRECIA: Трейс, слушай, если ты насчёт книги, я не хочу
TRACEY: У тебя мяч на подлёте.
LACRECIA: Чёрт, я даже расписание пушки не проверила. Ты ж знаешь, что я в области залива, да?
TRACEY: Знаю. Прямо сейчас ты где?
LACRECIA: Э, чуть к югу от Сан-Рамона. Я как раз собиралась тронуться по 580-му. Съезд вроде… 46-й.
TRACEY: Так…
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: О господи! Креша, да он же у тебя прямо по курсу. Совсем рядом упадёт.
LACRECIA: [вздох]
LACRECIA: Ладно, какая у меня вероятность успеха? Меньше, чем за 5 %, я отсюда не сорвусь. Я буквально только что остановилась перекусить.
TRACEY: 99,98 процента.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Нет.
TRACEY: Лакреция.
TRACEY: Лакреция, этот – твой.
TRACEY: .
TRACEY: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Боже мой. Боже мой. Диктуй, как проехать.
TRACEY: Ты по 580-му едешь, говоришь? Поворачивай
LACRECIA: Уже почти еду.
TRACEY: Хорошо, поворачивай по 580-му на восток. Не надо гнать, не гони.
LACRECIA: Хорошо.
LACRECIA: .
LACRECIA: Расскажи, что ты видишь.
TRACEY: Мяч должен коснуться земли приблизительно через три минуты. Он упадёт в Ливерморе, практически наверняка.
TRACEY: Ближайший к тебе игрок в…
TRACEY: Сан-Хосе. О боже, у тебя зелёная улица. Ему добираться не меньше часа. Этот мяч – твой.
LACRECIA: Хорошо.
TRACEY: Теперь слушай: более чем вероятно, что он упадёт на какое-нибудь здание. Эта модель мяча весит около 200 фунтов, поэтому если так случится, то он почти наверняка проломит крышу.
TRACEY: И может приземлиться у кого-нибудь в гостиной. А это, как ты понимаешь, частная собственность. Ты должна будешь вежливо попросить, чтобы тебе отдали мяч. Сколько у тебя друзей в Ливерморе?
LACRECIA: Э, ща гляну.
TRACEY: Не надо, не надо, не надо. Не надо за рулём отвлекаться на экран, для этого у тебя есть я.
LACRECIA: Ладно-ладно.
TRACEY: У тебя в Ливерморе… где-то 18 тысяч друзей. Что, правда?
LACRECIA: Ага, но я со многими очень долго уже не общалась. Тысячу лет уже.
TRACEY: Ничего страшного, я думаю. Ты же, как ты понимаешь, знаменитость. Всё у тебя, я думаю, будет хорошо. И потом, мячи так редко падают в городах… Наверняка многие просто порадуются возможности поучаствовать в игре.
LACRECIA: А блин.
TRACEY: Что?
LACRECIA: А блин… у меня копы на хвосте.
TRACEY: Ты превысила скорость, что ли?
LACRECIA: Не знаю! Вроде нет!
TRACEY: Сейчас уточню. Потерпи секунду.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Что за… хуйня? Трейс, тут штук 12 полицейских машин. Мне не проехать! Они меня не
TRACEY: Ой, блин. Это кортеж.
LACRECIA: О, ну конечно, моё фирменное везение – сюда приехал президент или ещё какая шишка. Если я застряну тут и проебу мяч, я просто
TRACEY: Нет! Нет, Креша. Они здесь из-за тебя.
TRACEY: Это твой кортеж. Его вызвали для тебя.
TRACEY: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Для меня?
TRACEY: Родная, тебя по всем каналам крутят. Я, э… тебя в новостях сенсацией обозвали. Вот щёлкаю пультом сейчас. Вижу твоё интервью на «Эн-би-си».
TRACEY: Ой, только это какая-то вообще старая запись. Господи, на тебе брючный костюм. Это же год этак 12 000, а то и раньше. [смех] Ну вот нахуя ты надела брючный костюм?
TRACEY: Лакреция?
TRACEY: Лакреция.
LACRECIA: Вот и всё.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: Вот и всё, это… это конец.
TRACEY: Ну, покамест ещё не конец. Мне тут показывают, что вероятность успеха у тебя выросла до 99,9 процента, но это ещё не 100.
TRACEY: Вообще надо бы поговорить о стратегии, раз у нас есть пара минут. Я считаю, что в будущем нам следует сосредоточиться на таких полуостровах. Ну вот сама посмотри. Это малоценная недвижимость. Никто больше сюда не захотел, потому что здесь граница целевой области и вокруг вода. Так что да, местность отстойная, зато практически вся твоя. В матче тысяч 17 игроков, но на всём полуострове прямо сейчас всего трое, включая тебя. Трое!
TRACEY: Чем больше я об этом думаю, тем сильнее мне кажется, что это только начало. Только начало. Теперь у нас появилась стратегия. Теперь мы знаем, что делаем. Точно тебе говорю, и я понимаю, что этот мяч стоит всего 188 очков. Но я тебе говорю: начинай задумываться о том, чем ты хочешь заниматься, сидя на Аляске и постреливая из пушечки. Чем ты хочешь заниматься, каким ты видишь свой будущий матч.
TRACEY: И потом, точнее до того, нам надо разобраться с пресс-туром. Как ты его хочешь провести и хочешь ли вообще. Тебе решать. Но блин, о тебе ж сейчас кричат из каждого утюга.
LACRECIA: Пожалуйста, замолкни.
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: Ты там как?
LACRECIA: Меня тут трясёт. Вроде. Руки трясутся.
LACRECIA:
TRACEY: Ты просто рули себе и рули потихонечку. Всё хорошо. Ты добивалась этого 10 тысяч лет, ты шла к этому самому моменту. Радуйся! Просто радуйся ему.
LACRECIA: Пытаюсь.
TRACEY: БЛИН, всё-всё-всё, он упал. Он приземлился. Сейчас
LACRECIA: Говори, куда ехать.
TRACEY: скажу. Сейчас скажу, как проехать, одну секунду.
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: Ты докуда по 580-му доехала?
LACRECIA: Сейчас проеду 54-й съезд.
TRACEY: Съезжай. Давай-давай-давай.
LACRECIA:
LACRECIA:
LACRECIA: …Ладно.
TRACEY: Теперь направо. Тебе нужен перекрёсток Ист и Лойолы.
LACRECIA: Ага, нашла.
TRACEY: Нашла?
LACRECIA: Да.
TRACEY: Тебе минуты две ещё ехать.
LACRECIA: Боже, ну и толпы.
TRACEY: Вижу! Одна местная станция снимает с вертолёта, и я на тебя прямо сейчас смотрю.
TRACEY: О-о, слушай, хорошие новости! Мяч упал на пожарную станцию. Это общественное здание! Не надо ни переговоров о правах, ничего. Можешь просто заходить внутрь и уволакивать мяч. Только э…
LACRECIA: Глупо как-то. Я этого не заслужила.
TRACEY: …хм, она зачем-то помечена как достопримечательность? Это же пожарная станция, какая из неё достопримечательность-то. У меня, наверное, с картой какая-то хуйня.
TRACEY: В общем, он,
LACRECIA: Все эти люди вышли сюда ради какой-то там меня. Блин…
TRACEY: похоже, попал на крышу в юго-восточном углу здания, проломил её насквозь. На крышу пришлась основная сила удара. Может быть, мяч чуть-чуть зарылся в бетон, но вряд ли целиком там застрял. Добраться до него, скорее всего, несложно. Просто подъезжай прямо к гаражу.
TRACEY: Боже ты мой, Лакреция. Это происходит на самом деле. Это наконец-то происходит с нами на самом деле. Ни одного больше игрока на 20 миль вокруг. Он твой! Он в твоих руках.
LACRECIA: Ладно. Ладно, пожалуй, я разрешаю себе быть счастливой.
TRACEY: [смех] Так держать! Молодец! Господи, я аж всплакнула чуть-чуть.
LACRECIA: Я для этого пока что в слишком сильном потрясении, кажется. Машину вести смогла – и на том спасибо.
LACRECIA: Ну что ж, я почти на…
LACRECIA: …что за чёрт?
LACRECIA: .
LACRECIA: .
TRACEY: Что?
LACRECIA: Я только что завернула за угол. Тут люди прям выбегают из этой пожарной станции. Некоторые кричат, они… бесятся из-за чего-то.
TRACEY: Они злятся?
LACRECIA: Вроде.
BYSTANDER ONE: ОНА РАЗБИЛАСЬ! ОНА РАЗБИЛАСЬ! НАСОВСЕМ!
BYSTANDER TWO: Прямо сквозь крышу пролетел. Просто взял и пролетел насквозь.
BYSTANDER THREE: О боже. О, чёрт. Ох, блядь.
LACRECIA: Трейси, о чём это они?
BYSTANDER THREE: Такого не должно было случиться. На ней была защита. Я думала, для неё сделали защиту.
TRACEY: Ищу…
BYSTANDER TWO: А её нельзя починить? Если собрать все осколки, может быть, её можно починить.
BYSTANDER THREE: Там нечего чинить. Сам посмотри. Её просто… больше нет. Ничего не осталось.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: .
TRACEY: О нет.
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
LACRECIA: .
