THUY: .
THUY: .
THUY: Э-э-то! «А-атстойный футбол», с вами я, Тюи, и мой приятель Роджер. В этом подкасте мы
ROGER: Привет!
THUY: откапываем самые ужасные футбольные матчи в истории цивилизации, потому что мы… не знаю, почему мы это делаем! Потому что мы ненавидим вас, дорогие слушатели.
ROGER: Правда. Мы вас ненавидим. Собственно, на этой неделе мы вас особенно ненавидим, ведь мы нашли для вас настоящий эксклюзив – это просто позор… позорища кусок, а не матч, короче.
THUY: [смех] Позорища кусок? Это как?
ROGER: Ну, ты же понимаешь, что я хотел сказать? Матч плохой.
THUY: Знаешь, мы с тобой – подходящие ведущие для подкаста об отстое, потому что у нас за плечами уже сколько? 400 выпусков? А мы до сих пор
ROGER: Да кто их упомнит.
THUY: не научились делать нормальные вступления. В общем, да. Матч № 96 249. Родж, ты давно ждал, когда у нас до него дойдут руки.
ROGER: Да. Обычно я волнуюсь, что перехвалю матч, но этот правда хороший. Даже лучше Матча Опечатки.
THUY: Нет, чувак, лучше Матча Опечатки не может быть ничего. Если кто его не слышал, поднимите наш архив и найдите этот выпуск, он, по-моему, так и называется: «Матч Опечатки». Короче, там, я не буду подробно рассказывать, чтобы не портить вам удовольствие, но, короче, там расписывали правила для матча на дальних расстояниях, в размерах поля были опечатки, и у них получилось поле шириной в один ярд и длиной в тысячу ярдов. А разрешение на матч уже оформили, так что пришлось играть. Славное было время.
ROGER: Отличное время. Просто чудесное время.
THUY: И я вынуждена с тобой не согласиться. Сегодняшний матч не такой дурацкий, как Матч Опечатки, но всё-таки изрядно дурацкий.
ROGER: Договорились.
THUY: Итак, расскажи нам его предысторию.
ROGER: Ладно. Перенесёмся на 13 тысяч лет назад, в март 4730-го.
THUY: Очень древний матч.
ROGER: О-о-очень древний матч. Кстати, можно понять, насколько он древний, уже по номеру матча: 96 249, тогда футбольному матчу при регистрации назначали наименьший доступный номер. То есть это было ещё до того, как все решили, что ебись оно в рот, теперь у нас номера многоразовые. Так вот.
ROGER: Вашингтону и Нью-Мексико захотелось сыграть матч на дальних расстояниях между своими двумя штатами, да? И им захотелось пококетничать. Получилось что-то вроде гибрида между старыми и новыми футбольными правилами. От новых правил, разумеется, они взяли то, что игровое поле было ровно 2 340 170 ярдов в длину.
THUY: Естественно, поле на самом деле не стригли, не красили, ничего. В мяче был датчик, который пищал при выходе с поля. Перебежала ты границу – бжжж, мяч вне игры.
ROGER: Да. Одной линией ворот была граница Вашингтона с Канадой, а другой – граница Нью-Мексико с Мексикой. Но нарисовать это поле на карте затруднительно, так как… оно было шириной со стандартное футбольное поле. Пятьдесят три с третью ярда.
THUY: И из-за таких размеров… вот стандартное поле для старого футбола в ширину примерно вдвое больше, чем в длину, так? А тут, если подсчитать, а мы подсчитали, получается, что поле в длину аж в 43 878 раз больше, чем в ширину.
ROGER: И вот ещё что, Тюи: этот матч отличался от обычной игры на дальних расстояниях тем, что… ну, когда у тебя поле растянуто на 1300 миль, логично, чтобы и игроков было много, верно? Лучше всего – несколько сотен? Мы с тобой в этом солидарны?
THUY: Мы с тобой в этом солидарны!
ROGER: А у них – не было. Они ограничились стандартным составом команд. 11 игроков в нападении, 11 игроков в защите. Полный вынос мозга.
THUY: Вот да! Потому что, во-первых, это выматывает, особенно если нападающие удерживают мяч и проход длится много миль. Во-вторых… что будет, если прорваться через заслон, так что ресивер выбежит за вторую линию защиты? А если ресивер – самый быстрый игрок на поле?
ROGER: Вот именно. Если игрок с мячом обогнал всех 11 соперников, что остаётся делать? В таком случае это уже, по большому счёту, не футбол. Это какая-то помесь супермарафона с турпоходом.
THUY: Это плохой футбол. Никто в него не хочет играть, никто его не хочет смотреть. Вашингтон и Нью-Мексико рассчитывали, что на узком поле это будет не очень важно. Тут хоть то хорошо, что если игрок соперника действительно выбежит за вторую линию защиты, то его не придётся искать как иголку в стоге сена. Ему придётся оставаться в границах поля, так что вопрос только в том, как далеко он от тебя убежал.
ROGER: Затейливо получилось. Знаешь, мы об этом сто раз говорили, но я не выношу затей в проектировании матчей.
THUY: Очевидно, что нам с тобой не сойтись во мнениях. Я люблю причуды! Люблю причудливые матчи!
ROGER: Так я тоже! В том-то и дело, что я тоже. Но мне надо, чтобы это служило какой-то цели, понимаешь? Для меня причудливость – это такая деталь, штришок, ну как… приправа, что ли? Не самоцель. Не причуда ради причуды.
THUY: Ты – пурист.
ROGER: Да, я такой! Я – пурист. Смотри. Кто угодно же может спроектировать причудливый футбольный матч. Но я требую некоего изящества, некой продуманности.
THUY: Ладно, но зачем?
ROGER: Что значит зачем?
THUY: Я хочу сказать, не то чтобы у тебя было мало времени. В твоём распоряжении – вечность, хватит и на то, что тебе нравится, и на то, что тебе не нравится.
ROGER: Послушай. Послушай. Пусть даже у меня впереди миллион лет
THUY: Пусть даже у тебя впереди триллион лет!
ROGER: Пусть даже у меня 100 триллионов лет! Или больше! Это не отменяет того, что я только что целый день смотрел говённую игру, а мог бы в это время посмотреть хорошую.
THUY: Мы никогда по этому поводу не договоримся, мне кажется. Но! Я считаю, что можно привести такой довод: в некотором отношении в Матче-96 249 всё же было определённое изящество.
ROGER: Должен признать: вообще-то было. Поле шириной в 53 ярда, которое тянется от Мексики до Канады, на первый взгляд выглядит смехотворно. Но я с радостью признаю, что рамки, в которые оно втиснуто, по-своему великолепны.
ROGER: Сложно представить себе большее географическое разнообразие, чем в этом матче. В Айдахо полно возможностей для добротного горного футбола, потом полно переправ через большие озёра, а к югу, в Юте, начинаются эти их огромные солончаки. Там вообще ничего нет – считай, играешь в футбол в бескрайней пустоте. А ещё, конечно, есть пустыни в Аризоне.
THUY: И на всём пути то и дело встречаются сельскохозяйственные угодья и маленькие городки. Но что мне особенно нравится в этом поле, по крайней мере в теории, – ты вынуждена двигать напрямик через всю эту географию. В большинстве матчей на дальних расстояниях нет чётко заданных границ, а если и есть, то очень широкие. Так что если перед тобой гора или озеро – ты его обойдёшь. Но не здесь. Здесь у тебя всего 53 ярда на все манёвры. Так что ты стиснешь зубы и попрёшь вперёд.
ROGER: И вот мы подходим к твоей любимой теме!
THUY: Господи.
ROGER: Водный футбол! На этом поле есть несколько крупных участков, полностью покрытых водой. Вот, например, если посмотреть, э, есть одно такое водохранилище в Айдахо, которое просто поглотило две с половиной мили нашего поля.
ROGER: Там всё прошло вот как. Вашингтон привёл мяч на северный берег водохранилища. Они его кидают глубоко в воду, он бултыхается и всплывает. Но мяч всё ещё в игре, да?
THUY: Он не коснулся земли.
ROGER: Вот именно! Какой ещё земли? Не касался он никакой земли. И вот мы имеем кучу-малу на протяжении двух миль. Всё это время они гоняются за живым мячом.
THUY: И вот здесь я с тобой соглашусь. Я видела повтор, и этот розыгрыш невыносимо смотреть. Они там просто часа четыре бесцельно плещутся в воде кругами. Говнофутбол какой-то.
ROGER: И там такого много. В 1990-х в тех краях понастроили кучу дамб, и, соответственно, теперь там куча никому не нужных водоёмов в чистом поле.
THUY: Но вообще мне правда очень нравятся некоторые участки этого поля. Они правда классные. В горах заметно, что местами они пытались расположить поле так, чтобы оно огибало хребты, чтобы было чуть попроще. А кое-где – оп-шлёп, оп-шлёп, оп-шлёп, сплошные подъёмы и спуски.
THUY: И так много миль, даже сотни миль. Вот будь я просто болельщицей, я бы разве захотела это смотреть? Нет.
ROGER: Ни за что.
THUY: Ни за что. Я бы не хотела это смотреть, но с удовольствием об этом читала бы. Как о бейсболе.
ROGER: Была ещё одна особенность – мне очень понравилось, как ты об этом говорила перед записью.
THUY: Это которая?
ROGER: Ну, где про названия всех
THUY: А-а! Да-да-да. Так вот, мне кажется, очень классно сочетаются все эти природные красоты – ну, знаешь, величественные горизонты, прекрасные горные хребты и так далее – с такими… с невероятно бездарными названиями, которые им дали люди.
ROGER: смех
THUY: Вот типа! Типа, о, тут у нас городок рядом с большой водой. Давайте его назовём Big Water! О-о, а тут у нас луга! Давайте назовём нашу деревню Meadows. О гля, а вон там ещё луга!
ROGER: Вот блин, Meadows уже занято! Как же нам её назвать?
THUY: New Meadows!
ROGER: смех
ROGER: Ага, а то в деревне Meadows стало тесно! Там уже человек 50! Пора строить новую!
THUY: Но моё любимое, моё самое любимое, это, сейчас
ROGER: Circleville!
THUY: ДА! Circleville. Потому что там круги на полях, что ли?
ROGER: Ага, но только в стране миллион дерёвок с кругами на полях. Почему это у вас вдруг Circleville в честь именно ваших 12 с фигом кругов? Вы ещё назовите свой городишко Ground, потому что он стоит на земле.
THUY: Смешно же – вот есть Лос-Анжелес, и ты такая: «о, город ангелов! Крутое название». Или Цинциннати – в честь римского полководца или как-то так. Чикаго – это название местного растения на языке коренных американцев. А вот здесь местное население такое всё из себя: «э-э-э-э-э»
ROGER: «Э-э, вот тут какие-то круги, ебись они в рот, мы теперь Circleville, какая разница, меня, наверное, завтра съест медведь».
ROGER: Всё-таки есть в этом матче какой-то мрачный юмор. То есть у него такой утомительный темп. Нападающие могут целую неделю перебираться через одну-единственную гору. В конце дауна отдают мяч, снова отбирают его, роняют, снова отбирают и так карабкаются наверх с черепашьей скоростью. Потом они выбиваются из сил, у них перехватывают навес, и оп-па. Дифенсив-бек уносит мяч на милю назад, и всё это было зря.
THUY: Если не на 500 миль, блин. Один раз
ROGER: Вообще-то, вообще-то я должен заметить, что там разрешалось использовать автотранспортные средства – всем, кроме игрока с мячом. Поэтому не было такого, что мяч вот так унесли назад, и всё, конец игры. Мяч можно было догнать – просто сесть в машину и поехать искать его.
THUY: А искать можно было долго. Как-то раз игрок от Вашингтона ухитрился прокрасться через поле от Спокана до самой Юты. И его поймали только потому, что он уже не мог придумать, где бы ещё спрятаться.
THUY: И вот здесь мы вплотную подходим к тому, как же мучительно больно смотреть этот матч. Таблица владения мячом – просто… какой-то абсолютно адский кошмар. Если выключить трансляцию, а через год снова включить, линия схватки сдвинется, ну может, на 50 миль.
ROGER: А это просто ни о чём! Это вообще не сдвиг. 50 миль ничего не значат, если учесть, что, во-первых, поле целиком раз в 20 длиннее, а во-вторых, что на следующий год они могут уйти на те же 50 миль в противоположную сторону.
THUY: И вот теперь, Роджер, самое время поговорить о… наверное, самом обескураживающем случае, который я как болельщица когда-либо наблюдала.
ROGER: Я тоже. О господи, я тоже. Будешь…
THUY: Ага, смотрите: теперь у нас 5518 год. Матч идёт уже 788 лет.
ROGER: Всё это время они играли.
THUY: Всё это время. Почти 800 лет мяч передвигался вперёд-назад, вперёд-назад… и, как правило, очень-очень медленно. Нападающим с любой стороны слишком трудно нарастить импульс, который позволил бы им провести мяч, скажем, пусть даже на сотню миль вперёд.
ROGER: Но вот наконец-то Вашингтону это удалось!
THUY: Да! Они наконец добрались до Аризоны. Вот просто что-то щёлкнуло. Идут они по пустыне и зашибают шикарные розыгрыши. Забег на полмили. Пас на четверть мили. Бум, бум, бум, один за другим. А потом… они взяли и упали с обрыва.
ROGER: Об этом так прикольно говорить. Мы же, ты понимаешь, всё время говорим об обрывах в переносном смысле. Типа, у кого-то нападение заглохло и тому подобное. Но нет, эти на самом деле упали с обрыва.
THUY: Команда Вашингтона в буквальном смысле свалилась с обрыва скалы в ущелье. И тут же упёрлась в другую скалу. Если они отдают мяч в конце дауна, то, естественно, команда Нью-Мексико оборачивается и упирается во второй обрыв! Матч в тупике.
ROGER: Вот-вот. Обежать скалу кругом они не могут, потому что выйдут за границу поля. Забраться на неё они тоже не могут, потому что вскарабкаться на 300 ярдов по отвесному утёсу без снаряжения под силу разве что лучшим скалолазам на Земле. И это вообще невозможно, когда у тебя прямо под ногами 11 человек, которые могут просто ухватить тебя за лодыжки и сдёрнуть обратно.
THUY: И вот на поле длиной более двух миллионов ярдов две команды застряли на клочке земли в 250 ярдов.
ROGER: И вот.
THUY: И вот.
ROGER: Как так получилось, Тюи?
THUY: В общем-то, удовлетворительного объяснения не существует. Над чертежами поля работали много лет. Оно было изучено до мелочей, и всегда предполагалось, что поле пройдёт чуть-чуть к западу.
THUY: Это была, можно сказать, жемчужина матча. Там не такие крутые обрывы, потому что в этом месте ущелье как бы перетекает в долину. Это всё равно был бы самый трудоёмкий участок поля, но совершенно точно проходимый.
ROGER: Случился нежданчик, точно тебе говорю.
THUY: Хм-м…
ROGER: То-то и оно, что «хм-м». Вот смотри, мы знаем, как кропотливо планировали этот матч. Мы знаем, как важен был этот участок. Целый комитет трудился над проектом много лет? И они случайно напортачили? Не может такого быть.
THUY: Ну что ж, если кто-то и знает, то нам не расскажет.
ROGER: Может быть, однажды мы найдём ответ. А пока что игра до сих пор продолжается. Это один из старейших и длиннейших матчей в Аризоне, и к 12 258 году он всё ещё в самом разгаре. И если у вас когда-нибудь возникнет необъяснимое желание посмотреть, как 22 игрока месятся на дне каньона без видимых результатов, – футбольный канал № 96 249 к вашим услугам.
THUY: Что угодно, только не это. Но! Перед нами неразгаданная тайна. Почему поле неправильно построено? Из-за обыкновенной ошибки, из-за саботажа, из-за чего-то ещё? Если у кого-то из слушателей есть информация, которая помогла бы распутать это дело, скиньте нам письмо. Мы очень хотим с вами поговорить.
ROGER: Помогите нам разрешить величайшую и тупейшую загадку эпохи.
THUY: И вот сегодняшний выпуск «Отстойного футбола» подошёл к концу. Мы будем снова с вами во вторник, и не забудьте: для обладателей премиум-подписки выходит бонусный выпуск по пятницам. Я – Тюи.
ROGER: А я – Роджер. Всем мир.
THUY:
